В рамках форума «Армия-2023» прошел круглый стол «Технологии в инфосфере: идейно-ценностные аспекты глобального противостояния и безопасность на внутреннем контуре», который был организован медиахолдингом «ЗВЕЗДА» при поддержке Российского Православного Университета.
Публикую свое выступление.
Стратегическое оружие массового поражения в цивилизационной войне – это смыслы.
Надо признать, что на протяжении длительного времени мы сами позволяли внедрять в наше сознание определенные смысловые конструкции, которые сейчас играют против нашего общества и государства. Мы уже попали в ментальную ловушку, из которой нам не выбраться, если мы, самое главное, не осознаем самого этого факта и не приложим волю для собственного освобождения.
В этой связи остановлюсь на трех вопросах.
1. Внедрение смыслового новояза.
Гендер, толерантность, бинарность, ESG – и многое другое. Все эти термины были привнесены в наш язык относительно недавно. Все они выполняют роль “троянского коня”, формируя согласие с определенными смысловыми конструкциями, на базе которых происходит подрыв наших традиций и ценностей.
Проникновение смыслового новояза идет по двум направлениям.
Первое – придание новой – положительной окраски тем терминам и понятиям, которые ранее в нашем обществе воспринимались исключительно в отрицательной коннотации.
Например, «безопасный аборт». Вроде – аборт – это плохо. Но против безопасности никто возражать не посмеет.
Второе направление – это создание смыслов через использование новых терминов, которые в нашем обществе не обладали ранее каким-либо эмоциональным или этическим окрасом.
Недавно нами был принят Закон о запрете смены пола. Для нас работа над этим законом стала настоящей школой лингвистической эквилибристики.
Вместо пола – «гендер» и «гендерный маркер». После смены «гендерного маркера», оказывалось, по утверждению наших оппонентов, что в брак вступают не граждани одного пола, а мужчина и женщина (см. гендерный маркер в документах). Нам пытались навязать рассуждения о массе понятий, таких как «бинарность», «квир», «цис» и прочие…
Этих слов не было и нет в русском языке, а потому вводя такой термин, ему приписывается особый смысл, требующий соответствующего отношения, действий, норм и правил.
Обратите внимание, что все эти термины приходят к нам из официальных международных документов. Но из документов не вновь образованных, а из новой трактовки тех договоренностей, которые уже были достигнуты много лет назад.
2. Права человека.
Ярчайшим примером постепенного искажения смыслов старых понятий является концепция прав человека и декларация, которая была принята в 1948 году и подписана, в том числе, и нашей страной.
Всеобщая декларация прав человека – один из величайших документов, которые принимались когда-либо человечеством. Это была попытка создать единую этическую базу для мира как единой цивилизации.
Однако, когда в 1948 году страны подписывали то, что “мужчины и женщины, достигшие совершеннолетия, имеют право без всяких ограничений по признаку расы, национальности или религии вступать в брак и основывать свою семью”, никто и представить себе не мог, что эта фраза станет основанием для оправдания однополых браков, так как в ней не написано, что брак – это союз мужчины и женщины.
Концепция прав человека сегодня используется для оправдания и смены пола, и абортов, и эвтаназии. Становится оправданием для вмешательства во внутренние дела стран и подрыва вековых традиций народов.
В западном прочтении, концепция прав человека используется не для того, чтобы оградить человека от аморальных проявлений, (как это задумывалось изначально), а наоборот, для защиты любых, самых диких, индивидуалистических желаний от морали общества.
В результате формальные нормы морали определяются меньшинством, а не большинством, что напрямую противоречит принципам классической демократии.
Но именно таким образом концепция прав человека преподается у нас в школах и вузах, подается в средствах массовой информации, продвигается так называемыми “правозащитниками”.
В результате, людей логически подводят к тому, что отклонения от морали – это право, а не преступление.
Я не предлагаю отказаться от прав человека вообще. Я лишь говорю о том, что концепция прав человека в той индивидуалистической трактовке, которая навязывается сегодня всему миру, для нас – неприемлема.
Человек начинает общение с внешним миром еще будучи в материнской утробе. Это значит, что человек не может рассматриваться сугубо как индивидуум, но только как личность, как носитель определенных черт и свойств, сформированных с первой секунды его жизни в результате общения с матерью, семьей, с обществом.
А значит, права человека не могут рассматриваться в отрыве от права семьи и права народа. Прежде всего права определять нормы морали и ценности, по котором они хотят жить.
Если мы хотим защитить наши традиции и нравственность, мы должны четко сформулировать, какого представления о правах человека, семьи и общества придерживается наша цивилизация. И в соответствие с этими представлениями строить законодательство, исполнительную и судебную систему, учить детей и развивать общество.
3. Несколько слов об идеологии.
И здесь невозможно не упомянуть вопросы идеологии как некоего целостного видения модели мира, к которому мы стремимся и понимания методов ее достижения.
Либерализм – это идеология. И мы не сможем ему противодействовать, если не противопоставим ему другую, не менее сильную, идеологию.
Если мы определяем, что либералы – наши враги, то подразумеваем, что мы – другие. Но кто мы? Чаще всего ответ на этот вопрос очень напоминает анекдот, который родился из сцены фильма “Адъютант его превосходительства”: “Павел Андреевич, вы шпион? – Видишь ли Юра…”
Западные либералы предложили всем свою четкую модель обустройства мира, по которой, как они уверяют, может быть построено любое государство, которое, благодаря это модели, будет благополучно.
Россия вовремя поняла, что если она согласится с этой моделью, она потеряет себя. Но мы так и не предложили свою модель. Да, мы объявили о необходимости построения многополярного мира, но так и не сказали, как будет обустроен наш “полюс”.
Чем дольше мы занимаемся поиском или изобретением новых идеологий, тем мы становимся слабее.
При этом у нас есть идеология, которую не надо изобретать, но надо признать единственно верной – традиционализм. Это традиционализм не в понимании Генона и Эволы, а новый традиционализм развития.
Традиционализм – это идеология сохранения и этически окрашенной передачи бытийной информации и мировоззрения непосредственно от старших поколений – последующим, которые в течение своей жизни ее адаптируют и развивают в соответствие с изменениями современного им мира для того, чтобы передать своим детям, которые, в свою очередь, осмыслив и переработав ее в течение своей жизни, предадут ее своим … и так до бесконечности.
Именно поэтому традиционализм – это идеология развития.
Применительно к нашей стране, традиция включает в себя, прежде всего, этические установки тысячелетнего православия, которое обеспечило развитие страны начиная от великокняжеских времен до создания одной из крупнейших империй мира. С многочисленным населением, развитой промышленностью и сельским хозяйством, с потрясающей мир литературой, искусством и наукой.
К нашей же традиции относится и почти столетнее влияние марксизма, который привнес свой опыт, свою трагическую и счастливую историю, свою сильную культуру, свою своеобразную этику, переработанную людьми на базе христианской традиции.
Нельзя забывать и многочисленные национальные черты, присутствующие на различных территориях.
Но, самое важное в традиционализме, это единственный естественный механизм, который обеспечивает передачу и развитие традиции непрерывно с начала до конца времен – это семья.
Именно поэтому семья должна быть центром и основой идеологии традиционалистского общества развития. Со всеми вытекающими из этого идеологическими и политическими последствиями.
Именно в таком понимании традиционализм как идеологию мы можем не просто противопоставить либерализму, но предложить всему миру.
Но любая идеология требует своего воплощения в законах, нормах, культуре, политике. Это – работа, без которой России не выстоять.
Например, многое зависит от государства, формирующего заказ для государственных СМИ и институтов культуры. Зависит она и от нас – политиков, которые должны проявить волю и отказаться от эстетических, сиюминутных интересов при принятии законодательных и нормативных документов.
Зависит она и от системы образования, которая должна понять: простые попытки механического вымарывание всего чуждого без глубокой работы по объяснению, продвижению и практической реализации идеологии традиционализма – ни к чему не приведут. Вакуум всегда будет заполняться.
Мы, со своей стороны, сегодня работаем над этим. По инициативе межфракционной депутатской группы по защите христианских ценностей, при поддержке Государственной Думы и РПУ мы с осени начинаем работу дискуссионного клуба «Традиция», который должен стать мостиком между обсуждением традиций и ценностей, которые сейчас ведутся на различных площадках, и законодательством. Наша миссия – это формулировка и воплощение традиционалистских подходов в законодательстве.